Esquire \ Правила жизниEsquire \ Правила жизни Опции

[Tommy Slim]

Некоторые люди очень наивны. Я вспоминаю женщин из Джорджии, у которых были контакты первой степени. Они рассказывали, что видели сияющий объект, пронесшийся прямо над их головами. На передней части объекта горели три яркие буквы: Н, Л, О.

хахахааа...порвало!!!!!

[evil_joker]

Я никогда не хотел трахнуть Дженнифер Энистон

зря!!!

[Bonjorno]

Билли Боб Торнтон.



Актер, писатель, музыкант, Хот-Спрингс

Я не то чтобы не люблю давать интервью. Нет, мне не жалко. Просто люди не всегда слышат от меня то, что им хочется.

Я был бедным арканзасским мальчишкой, влюбленным в музыку и бейсбол. Меня воспитывали вспыльчивый маленький ирландец — бейсбольный тренер и мать-экстрасенс. Если хотите стать шизофреником, вернее рецепта не придумать.

Все считают меня ненормальным. Чего только обо мне не плетут: я, мол, вампир-кровосос, живу в подземелье, ем что-то оранжевое… В действительности все так и есть. У меня в подвале студия звукозаписи, где я провожу много времени. Каждое утро ем папайю — она оранжевая. И у нас с Энджи (Анджелиной Джоли, бывшей женой Торнтона. — Esquire) действительно был тот пресловутый «флакон с кровью». На самом деле это был маленький медальончик, и мы прокололи себе пальцы и капнули туда кровью.

Я никуда не хожу. Я или дома, или работаю. Мне кажется, я не вписываюсь в общество.

Чтобы получить удовольствие от секса, вовсе не обязательно выбирать в партнеры модель. Наоборот, иногда заниматься сексом с «самой соблазнительной девушкой в мире» бывает ненамного интереснее, чем трахать скамейку.

Если вам надо обсудить с кем-нибудь свои проблемы, всегда зовите женщину.

Никогда не делайте себе татуировки с именем подруги, если не готовы выколоть поверх этого имени другое.

Если вас останавливает коп и спрашивает: «Травка есть?» — лучше всего, по-моему, ответить так: «Знаете что, сержант? Я не буду от вас ничего скрывать. Пару часов назад мы с приятелем выкурили косячок, и он оставил тут на полу окурок». Потому что, если вы ему не скажете, он сам его найдет. Может быть, после ваших слов он все равно вас арестует. А может, и нет.

Я обхожусь без наркотиков вот уже двадцать семь лет.

Я не первый год сижу на жесткой диете. Ем только сырое. Занимаюсь спортом. Делаю все правильно, чтобы иметь возможность выпить пивка и выкурить сигаретку.

Пока спиртное не запретят официально, я курить не брошу.

Вы никогда не поймаете меня за сочинением «Звездных войн». Я могу писать только о том, что сам видел или пережил. Это мой метод, коли уж на то пошло. Обычно я говорю, что у меня нет метода. Но вообще-то он есть — и другого никогда не было.

Я был музыкантом еще до того, как узнал, что на свете бывают актеры. Некоторые музыкальные критики ругают тебя только потому, что ты актер. Но вокруг сколько угодно хреновых музыкантов, которые никогда не были актерами.

Мне жаль, что мы не друзья с Томом Уэйтсом. Я с ним даже не знаком, но я его обожаю.

Говорят, что в пятьдесят человек снова чувствует себя как в тридцать. Четвертого августа мне стукнул полтинник. Но я не переживаю, честное слово. Моя подружка мной довольна. У меня есть ребенок. Руки-ноги целы, я занимаюсь спортом. Могу и мячик погонять. Мне так нравится жить, что я никогда не сетую на свой возраст.

Вы когда-нибудь думали, отчего это волосы на лобке не седеют? Можете объяснить?

[Watercool]

Чтобы получить удовольствие от секса, вовсе не обязательно выбирать в партнеры модель. Наоборот, иногда заниматься сексом с «самой соблазнительной девушкой в мире» бывает ненамного интереснее, чем трахать скамейку.

Намёк на бывшую жену(Джоли) или просто так? Интересный рассказ,спасибо

[Emmanuil]

Ахиреннейший актер, чего только стоит "Bad Santa"
Отличная статья (:

[Bonjorno]

Вуди Аллен. Режиссер, актер, Нью-Йорк



Не знаю, кем меня считают. Странным экземпляром, наверное.

Актеры работают со мной, только если у них перерыв между более соблазнительными проектами. Если я звоню актеру и примерно в то же время ему звонит Стивен Спилберг или Мартин Скорсезе, то он и не подумает идти ко мне. Но если он только что закончил картину, получил свои десять миллионов долларов и до августа ему совершенно нечего делать, а я позвонил в июне, так почему бы и не согласиться?

Если бы я сделал себе татуировку, это была бы надпись «Мама».

Единственная разница между трагедией и комедией состоит в том, что в комедии люди находят способ справиться с трагедией. Конечно, юмор не может быть ответом на все жизненные проблемы, но он служит чем-то вроде лейкопластыря. Это уж точно лучше, чем все время ходить разбитым.

Знаете, по-настоящему я умею играть только две роли — я очень ограниченный актер. Я могу играть либо интеллектуала, либо подонка.

Когда я начал заниматься кино, мне казалось, что меня ждет уйма приятных вещей: слава, деньги, лесть, восторг… Но после нескольких первых фильмов ты понимаешь, что твоя жизнь осталась прежней. Понимаешь, что все твои проблемы остались при тебе.

Беззаботность, беспечность — все это мне не свойственно. Я и сейчас убежденный пессимист. Я до сих пор делю людей на мерзких и жалких.

Я часто мечтаю о том, чтобы взять отпуск на целый год. Но меня всегда начинают мучить угрызения совести, поскольку вокруг стоят желающие дать мне денег на очередной фильм, и в результате я прихожу к выводу, что, пока дают, надо брать.

Чтобы играть в комедиях, надо от рождения обладать каким-то особенным свойством. Комики всегда умели играть драматические роли, но возьмите лучших драматических актеров — таких, как Марлон Брандо, — и вы убедитесь, что комедия дается им нелегко.

Я люблю свою профессию, но если бы ее у меня отняли, я с удовольствием занялся бы чем-нибудь еще. Поработал бы в театре или сидел бы дома и писал. А может, просто бездельничал бы, и тоже с удовольствием. Вставал бы утром, гулял, шел в музей или в кино, потом возвращался бы к себе, общался с женой, смотрел бейсбол по телевизору. Не так уж плохо, верно?

Меня почти никогда не приглашают сниматься в чужих фильмах. Странно! Кажется, что уж теперь-то, когда я стал старше, люди должны рассуждать так: «Кто у нас самый старый из комиков? Уолтер Маттау помер. Стало быть, Вуди Аллен!»

Мне нравится позиция авторов «Догмы». Она по-настоящему спартанская. Думаю, сами принципы у них хорошие, но, как это обычно бывает, все упирается в личный талант режиссера, который их декларирует. Если он сделал хороший фильм — прекрасно. Но если фильм получился плохим, он ничуть не лучше любого другого плохого фильма.

По-моему, в современном кино нет режиссеров, работающих под моим влиянием. Повсюду я вижу молодежь, на которую повлиял Фрэнсис Форд Коппола, очень сильно — Скорсезе и Оливер Стоун. Но я? Нет, таких я что-то не знаю.

[Watercool]

Где ты только набираешь эти статьи 0_о Я думал журнал выходит раз в месяц и там всего 1 статья.Как всегда интересно,Спасибо

[Bonjorno]

Билл Гейтс. Владелец Microsoft, Сиэттл.



Я не наглый. Совсем наоборот. Я разочарованный. Я скромный. Я вежливый.

Предположим, вы прибавили мне два года жизни, с условием, что я пошел бы в бизнес- школу. Не думаю, что я смог бы сделать что-то лучше. Посмотрите на эти полки вокруг — вы видите здесь книги по бизнесу? Вот так-то.

Тратить деньги разумно так же сложно, как и зарабатывать их. В будущем я планирую заниматься осмысленной раздачей денег, если, конечно, у меня еще будет, что раздавать.

Я причесываюсь каждый раз перед тем, как послать e-mail, потому что надеюсь выглядеть привлекательно.

Бизнес — отличная игра: постоянное соревнование и минимум правил. А счет в этой игре ведется в деньгах.

Должен сказать, что мне жаль президента Соединенных Штатов. Мое имя часто стоит в копии писем, которые посылают ему. Думаю, ему разбираться со своей электронной почтой еще тяжелее, чем мне.

Успех ничему не учит. Он только убеждает умных людей в том, что они не могут проиграть.

Недавно я ходил в ресторан. Ко мне подошел человек и стал просить у меня денег. Я растерялся. Тогда он попросил меня зайти на его страничку в интернете. Не знаю, правда это была или нет, но мне так понравилась эта альтернативная просьба, что я дал парню пять баксов. Может быть, это был бомж с собственной страничкой в интернете.

Жизнь становится намного веселее, если подходить ко всем ее вызовам творчески.

Если рассуждать в терминах использования времени, религия не очень эффективна. Есть куча вещей, которые я могу сделать с утра в воскресенье.

Удивительно, но Мелинда (жена Билла Гейтса. — Esquire) заставила меня захотеть на ней жениться. Это очень странно, ведь это абсолютно противоречило моим рационалистическим соображениям по поводу брака.

Уж лучше, если ребенок привязан к компьютеру, чем к телевизору.

Через несколько лет у компьютеров будет личность и, вероятно, идиосинкразия. Они будут понимать речевые команды. Возможно, они даже будут выражать сочувствие, когда мы расстроены. Но это не значит, что они действительно будут думать… пока.

Если в письме есть слово «увеличение» — наверняка спам.

Не люблю конференции во всяких экзотических местах. Такое ощущение, что чем приятнее место, тем меньше делается работы.

Когда я был молодым, я хотел стать лучшим в мире шахматистом. Еще я хотел быть лучшим в мире игроком в го. Я хотел, чтобы партнерство IMB и Microsoft сохранилось, ко всеобщей выгоде, но и тут не получилось. Есть люди, которых я хотел нанять, но не смог. В общем, у меня в жизни было достаточно разочарований.

Иногда я завидую тем, кто программирует. После того как я перестал писать программы для Microsoft, я часто полушутя говорил на собраниях: «Может, заеду на выходных, напишу эту программу сам». Теперь я так уже не говорю, но постоянно об этом думаю.

Если бы я знал, где находится финиш, думаете, я уже не достиг бы его много лет назад?

[Watercool]

Классный человек...как-то читал разные его биографии,было интересно.Человек провернул авантюру,и она вышла.Молодец...пример для подражания

[Bonjorno]

Маргарет Тэтчер.

Экс-премьер-министр Великобритании, баронесса, Лондон.



Нет ни малейшего смысла быть жалкой мягкой субстанцией в кресле. Разве не так?

То, что нужно Британии, — это железная леди.

Не скажу, чтобы мне повезло. Просто я заслужила это.

Как правило, мне достаточно десяти секунд, чтобы составить мнение о мужчине, и потом оно редко меняется.

Всем в своей жизни я обязана моему отцу, и это необычайно интересно, так как те вещи, которые я усвоила в маленьком городке, в очень скромной семье, — это именно те вещи, которые, как мне кажется, помогли победить на выборах.

Если те, кто меня критикует, увидели бы, как я шагаю по волнам Темзы, они сказали бы: это только потому, что она не умеет плавать.

По мне, консенсус — это процесс отказа от своих убеждений, принципов, ценностей и стратегий. Это то, во что никто не верит и с чем никто не спорит.

Конечно, банальности существуют. Они существуют просто потому, что отражают правду.

Страсть к победе пылает в каждом из нас. Воля к победе — вопрос тренировки. Способ победы — вопрос чести.

Если я буду выступать одна против сорока восьми, мне будет жаль этих сорок восемь.

Америка — это не новый Иерусалим. Ее не могли создать одни святые, а если бы и могли, то вряд ли она добилась бы процветания.

Хочешь перерезать себе глотку? Не приходи ко мне на перевязку.

Нюрнбергский процесс часто обвиняют в том, что это было «правосудие победителей». И это истинная правда — потому что так и было задумано.

Такой вещи, как общество, не существует. Есть отдельные мужчины, отдельные женщины, и есть семьи.

Лечить застарелые британские болезни социализмом — это как лечить лейкемию пиявками.

Каждая женщина, знакомая с проблемами ведения домашнего хозяйства, близка к тому, чтобы понимать проблемы управления страной.

Никто бы и не помнил о «добром самаритянине», если бы у него были только благие намерения. У него также были и деньги.

Когда характер проявляет женщина, про нее говорят «сука». Когда характер проявляет мужчина, про него говорят «отличный парень».

Бывший советский диссидент Владимир Буковский однажды, вспоминая русскую поговорку о том, что не разбив яйца, яичницы не приготовишь, заметил, что видел за свою жизнь много разбитых яиц, но так и не попробовал яичницы.

В сегодняшней Британии «Маркс и Спенсер» победили Маркса и Энгельса.

Быть могущественной — это как быть настоящей леди. Если вам приходится напоминать людям, что вы ею являетесь, вы ею не являетесь точно.

Сегодня у женщины есть море возможностей проявить себя: некоторые из нас даже управляют странами. Но, говоря по чести, нам больше идет ридикюль, чем штык.

Всем нам когда-то приходится становиться бабушками.

[antonkonotop]

спасибо большое. оч интересно

[Bonjorno]

Роман Полански.
Режиссер, Париж.



Я люблю тени в фильмах. Но не в жизни.

Память у людей короткая. Когда началось Косово, о Боснии успели забыть, не говоря уж о Второй мировой. Помню, когда война кончилась и мой отец вернулся из концлагеря, он сказал: «Знаешь, через пятьдесят лет все об этом забудут».

Не стоит задавать себе чересчур много вопросов. Это синдром сороконожки. У сороконожки спросили, в каком порядке она передвигает ноги, и она не смогла больше ходить.

Секс не развлечение. Это сила, стимул. Он меняет ваш образ мыслей.

После смерти Шарон (речь идет о гибели беременной жены Полански актрисы Шарон Тейт от рук членов банды Чарлза Мансона в 1969 году. — Esquire) у меня и правда было сильное желание сдаться. Но я просто выжил. Просто такой уродился.

Справляться с несчастьем — все равно что выжимать тормоз в автомобиле. Это происходит инстинктивно. Либо ты уцелеешь, либо погибнешь.

Дети принимают реальность такой, какая она есть, потому что им не с чем ее сравнить. Теперь, когда у меня появился ребенок, я чувствую это гораздо лучше. Ей было шесть — мне было столько, когда немцы захватили Польшу. Ей пять — а в этом возрасте родители последний раз повезли меня отдыхать в деревню. Понимаете? Ей семь — это когда я лазил из гетто и обратно через дыру в колючей проволоке. Я смотрю на прошлое ее глазами и только теперь понимаю, каким опасностям подвергался. Но когда сам был ребенком, я этого не понимал. Я плакал из-за разлуки с родителями, но не из-за того, что еда была плохая, не из-за вшей в волосах или блох с клопами в постели.

Фильмы всегда обходятся дороже, чем вы рассчитывали.

По-моему, противозачаточные таблетки изменили женскую психологию. Если подумать о миллионах женщин, которые ежедневно принимали и принимают гормоны, становится ясно, что это не могло пройти бесследно. Я правда верю, что без таблеток феминизм не развился бы до такого абсурда.

По-моему, в Голливуде не любят делать кино. Там любят заключать сделки.

Для тех, кто на виду у публики, существует свое правосудие.

Против меня не было никакого заговора. Виноват только я сам. И мое прегрешение было серьезней, чем у Билла Клинтона (речь о связи с несовершеннолетней. — Esquire).

Удовольствие — это морковка. И кнут.

Наркотики ради отдыха еще можно оправдать. А ради какого-то выхода — это смешно. Наркотики меняют восприятие, а ведь творец должен быть еще и наблюдателем. Создавая что-то, вы должны держать в руках рычаг. А если ваше чувство осязания нарушено, вы можете этот рычаг сломать. Или перепутать его с задницей вашей жены.

Кино — это кино, а жизнь — это жизнь.

Льстите актерам. Они не могут против этого устоять.

Никогда не срывайте волоска с головы Фэй Данауэй. Сорвите его с чьей-нибудь еще.

Я не мазохист, но по утрам всегда принимаю холодный душ. Это великолепное начало дня, поскольку потом заведомо не будет ничего хуже.

[Tommy Slim]

Про "Железную леди" было интересно почитать, спасибо!

[Bonjorno]

Оливер Стоун.

Режиссер, Санта-Моника.



Никакой я не великий. Я такой же подонок, как и вы, который пытается выжить в этом долбаном мире.

В разные периоды моей жизни мне нравились разные женщины. Иногда это были белые женщины. Иногда черные. Иногда азиатки. Я увлекался женщинами всех подвидов. И благодарен судьбе за то, что она дала мне возможность поэкспериментировать.

Что бы ни думали некоторые, я хорошо умею слушать.

Я провел за границей 7 из последних 14 лет. Это позволяет иначе взглянуть на Америку. Во время иракской войны я был в Марокко, а еще на Кубе, в Таиланде, во Франции и в Англии. Читал и американские газеты, и местные. Разница, скажу вам, ошеломляющая. Мне было страшно и горько читать то, что писали о войне в Америке: людям морочили голову, от них скрывали правду. Это было невероятно. Чистое издевательство.

Причины войны в Ираке? Нефть и геополитика. Больше ничего.

Буш-младший очень пугливый. Всего боится. И под завязку напичкан чужими идеями. У него в глазах пустота. Самое поразительное, что не все это замечают!

Не хочется быть режиссером в семь утра, если твоя актриса не из тех, для кого утро — лучшее время дня.

Фильм де Пальмы «Лицо со шрамом» научил меня справляться со своим эго, отодвигать себя в сторону. Режиссер похож на кэтчера в бейсболе. Он ловит каждый мяч. Он должен правильно понимать сигналы. И вкалывать. Вкалывать как лошадь.

У меня были дома, ранчо, женщины, дети — много чего. А с разводом все ушло. Это был типичный развод по-калифорнийски, развод карательного типа, который не оставляет кормильцу возможности как следует наладить жизнь заново. Я развелся на пике своих заработков и уже не смог вернуться обратно на тот уровень.

Деньги очень трудно заработать, но еще трудней сохранить. У меня столько денег утекло сквозь пальцы!

Кореянка, которую мне повезло встретить, дарит мне чувство пропорции, чувство изящного. Это чайная церемония, хрупкость, которая выдерживает любое давление. Для меня одна из самых больших радостей в жизни — видеть, как двигается эта женщина!

У меня трое детей — два мальчика и девочка. И все они выросли в разных условиях. С матерью мальчиков я развелся, а теперь живу с матерью своего младшего ребенка, восьмилетней девочки, очень смышленой и бойкой. В ней чувствуется независимость, она смотрит на мир по-азиатски, как смотрят на него корейцы и японцы. У них есть понимание того, что в жизни важно, а что нет. Есть внутреннее уважение к высшей идее, которого я не вижу у американских детей. В американских детях нет духовности.

Все проблемы мужчин берут начало от их матерей. Мать — это очень важно!

От меня чересчур многого ждут. Я в принципе не способен оправдать такие надежды.

Вот я сижу и говорю о себе. Говорю и хорошее, и плохое, но при этом все разговоры сводятся к одному: я горжусь тем, какой я есть. Горжусь, что чего-то достиг. Горжусь, что меня попросили о себе рассказать. Ну а как же мне не гордиться?

[Bonjorno]

Пьерлуиджи Коллина
Футбольный арбитр, Виареджо


Внешность не слишком много значит. Я заболел в 24 года, и мне повезло, потому что к этому возрасту личность уже успевает сформироваться. Вы уже не станете переживать так, как могли бы, если бы это случилось раньше. Я слышал, что выгляжу устрашающе, но это не влияет на то, что происходит на поле или в других местах. Ваша жена считает, что я сексуальный? Тогда мне жаль вашу жену.

Правильно выбирайте еду и время для нее. Что именно есть, зависит от времени начала матча. В Италии игры начинаются в 3 часа дня, поэтому я ем в 11.15, обычно макароны с томатным соусом и кусок пирога с джемом — это вместо сахара. А если матч вечерний, я ем в 12.30 — всегда макароны и еще иногда жаренный на гриле морской язык.

Если команда считает матч легким — она обязательно проиграет.

Перед тем как судить финал чемпионата мира между Германией и Бразилией в 2002 году, я провел два спокойных дня в гостиничном номере со своими помощниками и четвертым членом судейской коллегии. Мы смотрели по видео предыдущие игры Германии и Бразилии, и у нас была доска, где мы записывали особенности команд, чтобы я знал, как правильно с ними говорить. Это была тщательная подготовка, потому что финал чемпионата мира — это вершина не только для любого игрока, но и для рефери.

Если вы спросите меня как финансового консультанта (это основная профессия Коллины. — Esquire), куда вам вложить деньги, я скажу: тут как с одеждой — лучше всего, чтобы шили строго по вашей индивидуальной мерке.

Неважно, каковы правила. Какие есть, такие и есть. Я не хотел бы менять ни одного из законов игры.

Нельзя контролировать игру и в то же время получать от нее удовольствие. Игру видишь фрагментами. Иногда я не успеваю заметить, кто забил гол, потому что слежу за какой-нибудь мелочью в другом месте.

Принято думать, что международные судьи выучивают уйму ругательств на разных языках, но это неверно. Я знаю не так уж много языков и потому не понимаю, что игроки говорят обо мне во время матча. Но рефери и не обязательно знать иностранные языки — важнее, чтобы вас понимали правильно, надо уметь вести диалог. Иногда хватает просто языка жестов.

Если судья дает три пенальти за матч, он все равно хороший судья. Уйти от принятия решения всегда легче, чем принять его.

Даже самый выдержанный человек должен иногда давать себе волю. (В октябре 2002 года Коллина в прямом эфире итальянского государственного канала вдребезги разбил врученный ему хрустальный приз, когда один из ведущих подшутил над его лысиной. — Esquire.) Болезнь, из-за которой я лишился волос, меня не угнетает. Но этой же болезнью страдают многие дети, и их родители, возможно, указывают им на меня, когда объясняют, что алопеция — вовсе не такая уж беда. То, что я тогда услышал, не могло причинить вред мне самому, но дети — другое дело. Я очень рассердился. Нельзя так не уважать людей.

Я не пью кофе. Возможно, я такой один во всей Италии.

[Tommy Slim]

Уйти от принятия решения всегда легче, чем принять его.!!!!!
Про кофе тоже улыбнуло)))))

[Bonjorno]

Джим Джармуш

Кинорежиссер, Нью-Йорк.



Я всегда хотел снять японский фильм, но очевидные обстоятельства препятствуют этому.

Представьте себе будущее, когда люди с Востока приедут, чтобы взглянуть на нашу культуру после заката американской империи — который не за горами. Они пойдут в дома рок-звезд и кинозвезд. Это все, что в конечном счете представляет наша культура.

В детстве мать привозила меня в кинотеатр, где показывали «Слизь», «Атаку гигантского краба-монстра» и «Тварь из Черной лагуны». Мне эти фильмы очень нравились. В 17 лет я уехал из Огайо, оказался в Нью-Йорке и обнаружил, что не во всех фильмах присутствуют гигантские крабы-монстры. Это стало для меня настоящим откровением.

Люди слишком много думают о том, что модно. Для меня это не имеет никакого значения. Все, что становится модным, в любом случае принадлежит прошлому.

Из Жан-Клода Ван Дамма, Стивена Сигала и Дольфа Лундгрена я предпочитаю Дольфа. Он похож на робота и не делает вид, будто его герои стоят перед моральными дилеммами.

Мне кажется, терроризм больше не эффективен в Америке или Европе, потому что его так легко обратить в оружие государства против всякой критической деятельности.

Понятие независимости — относительное. Вас нельзя назвать независимым, если вы не снимаете кино за свой собственный счет, чего в здравом уме никто не делает.

Мы испортили нашу планету из жадности. В известном смысле что-то делать на этой планете настолько поздно, что мне важнейшими кажутся самые простые вещи, такие как беседа, или прогулка с кем-нибудь, или манера определенного облака проплывать мимо.

В кино паузы важнее слов, минутная тишина — важнее диалога. Потому что так в жизни.

Зрители должны понимать, что к ним относятся пренебрежительно, кормят говном на лопате. Сколько молодежных фильмов о потере девственности надо посмотреть, пока до вас не дойдет: «Черт! Кажется, здесь есть какая-то формула».

Мне нравится, как Тарантино структурирует свои истории. Но его саундтреки ужасны. Это началось до него: давайте, мол, купим попсовую песню во дворе и засунем ее в фильм.

Я люблю женщин. В исключительно мужском обществе я чувствую себя односторонне.

Однажды я пошел с Роберто (Бениньи. — Esquire) в рабочую столовую в Риме. Там стояли длинные столы, где все сидели вместе. Мы обедали с этими людьми в голубых комбинезонах. Роберто говорил с ними о Данте, Ариосто и итальянских поэтах XV века. Теперь поезжайте в долбаный Вайоминг, отправляйтесь в бар и произнесите слово «поэзия» — вам тут же засунут в задницу пушку.

Учеба — это 95% выброшенного времени и 5% чего-то по-настоящему важного.

Меня не интересует разделение на страны, национальности, временные отрезки. Сначала были битники, потом хиппи, панки и так далее — это всего лишь волны. Если посмотреть на них сверху, вы даже не сможете их сосчитать, они часть одного океана, они постоянно прибывают, пересекаются и влияют друг на друга.

Я искренне ненавижу кино, которое — сознательно или нет — убеждает, что капитализм, расизм, жадность, концепция успеха, христианство, семья как потребительская единица — это естественный порядок вещей. Я считаю такое кино опасным.

[йа_валяюсь]

Отличные статьи - наконец то перечитал все! Спасибо, что то нового ничего давненько не было...

[Exited]

ВИГО МОРТЕНСЕН
Актер, 50 лет, Сендпойнт, Айдахо, США


Вы никогда не узнаете про меня всей правды. Это не нужно ни вам, ни мне.

Кажется, я впервые задумался об актерском мастерстве в восемь лет, когда на утреннике играл жопу дракона. Дракон был длинный, и нас было двое — я и еще один парень. Ему достались голова и все родительские аплодисменты. А я сидел в жопе и думал: «Так вот что такое быть актером».

Ненавижу болтать про детство, семью, личную жизнь и прочее персональное дерьмо. Скажешь словечко, а потом жалеешь всю жизнь.

Похоже, я возглавляю список самых необщительных актеров. Что тут сделаешь? У меня не хватает времени для самого себя. Откуда у меня возьмется время для других?

В киноиндустрии есть лишь один стандарт, который мне по-настоящему нравится. Это стандарт для пресс-интервью — один час. В самый раз, чтобы наговорить ерунды и не дать журналистам подобраться к твоим внутренностям.

Кто-то считает меня секс-символом, кто-то считает меня седым пердуном, а мне самому не хочется разубеждать ни тех, ни других.

Мне не нравится титул «самый сексуальный мужчина из ныне живущих». Потому что он косвенно предполагает наличие сексуальных мертвецов.

Самые страшные люди — это те, которые пытаются понравиться всем.

Можно быть грустным. Или злым. Или раздавленным. Или безумным. И каждый раз можно найти для себя оправдание. Но нельзя быть скучным. Потому что для тех, кто скучен, не существует никаких оправданий.

Имеется у меня одна проблемка: совершенно не умею запоминать хорошие шутки.

Дикие кролики вечно лезут под колеса, как безумные. Даже странно, что за всю свою жизнь я сбил лишь одного. Это было поздней ночью. Что-то долбанулось о бампер, и я ударил по тормозам. Я сразу понял, что это кролик, и вышел из машины, чтобы удостовериться — жив он или мертв. Если бы кролик оказался жив, я бы, наверное, просто спихнул его с дороги — чтобы он оклемался и ушел в лес. Но он был абсолютно мертв. И я подумал: «Какого черта пропадать добру?» Так что я взял его с собой, а потом изжарил его на открытом огне. Кролик был толстый, вкусный, нажористый. И главное, я точно знал, что он свежий. Редкое ощущение, если ты привык отовариваться в супермаркете.

Актер — это сырое мясо, огонь под которым разводит режиссер.

Актерское мастерство — сомнительная добродетель. Ведь, как сказал Джозеф Кемпбелл (американский ученый, исследователь мифологий. — Esquire), главная привилегия жизни — это быть собой.

Чтобы почувствовать себя творческим человеком, совершенно необязательно делать что-то из того, что люди называют творчеством. Жизнь — это тоже творчество, упражняться в котором приходится каждый день.

О том, что нужно жить, не имея в голове тщательно выстроенного плана, лучше всех сказал Роберт Луис Стивенсон. Он написал: «Благополучно проделывать путь важнее, чем прибыть в пункт назначения». Это великие слова. «Благополучно проделывать путь» — вот что мне нравится.

Я всегда считал, что хорошие вещи сами найдут меня. Поэтому у меня нет никакого карьерного плана. Должен быть, наверное, но все-таки его нет.

Жизнь слишком коротка, чтобы, делая какие-то вещи, делать их плохо.

Я снялся в куче дерьмовых фильмов. Но если бы у меня была возможность прожить этот кусок жизни заново, я бы все равно в них снялся. Это хороший урок, а уроки пропускать нельзя.

Вообще-то я ленив. Но я знаю одну важную штуку: лень можно победить целью.

Мне кажется, что самый мудрый способ прожить жизнь — это постоянно готовить себя к неразрешимым проблемам, которые никогда не возникнут.

Что касается религии, то мой ответ будет таким же, как строка из «Листьев травы» Уолта Уитмена (американский поэт XIX века, основоположник верлибра. — Esquire): «В каждой вещи я вижу Бога, но совсем не понимаю его».

Меня восхищает, что в скандинавской мифологии праведникам не обещан рай. Единственной наградой за праведность является уверенность в том, что ты прожил праведную жизнь.

Мы смертны, и мы ничего не можем с этим поделать. Но мы можем изменить наше отношение к этому.

Смерть грустна. И это забавно.

Ближе к пятидесяти я стал замечать, что постепенно замедляюсь. Но меня это мало волнует. Ведь очень скоро это пройдет. Лет через 50 — точно.

Смерть — это не страшно. Скорее, не очень честно.

Для меня страх смерти — это не страх небытия. Это страх того, что я не успею прочитать все хорошие книги, увидеть все хорошие пьесы, посмотреть все хорошие фильмы и побывать во всех интересных местах.

Все, что ты можешь увидеть сам, ты должен увидеть сам.

Мне нравятся те, кто в любом месте может почувствовать себя как дома.

Иногда, прежде чем спалить свой дом и перестать отвечать на звонки из прошлой жизни, стоит основательно подумать.

Люблю жить в лесу. Людей не видно, а это главное.

Я люблю ходить босиком. Нет, тут нет ничего такого — я не пытаюсь подпитываться от земли, как некоторые безумцы. Просто мне некомфортно в ботинках. Кажется, у меня самая маленькая коллекция обуви из всех голливудских звезд. Но мне на это плевать.

Наплевательское — вот какое у меня отношение к деньгам. Все, что я могу сказать, — это то, что я полностью согласен с Черным Лосем (прорицатель и шаман из племени сиу, 1863-1950. — Esquire). Он сказал следующее: «Тот, кто прилепился к ценностям этого мира, живет в невежестве и пожираем скользкими змеями своих страстей и желаний». Что тут добавить?

Работа и заработок сегодня воспринимаются слишком серьезно. Думаю, практически никто уже не может сказать: «Знаете, я сейчас посередине отличной книги, так что давайте перенесем встречу на завтра». Вот что хреново.

Денег должно хватать на еду, детей и путешествия. А все остальное — это уже лишние деньги.

Каждый раз, когда у меня заканчиваются деньги, жизнь обязательно подбрасывает мне что-то. Так и живу.

Мне уже далеко не двадцать три, так что у меня нет никаких планов относительно того, чтобы сделать еще двадцать хороших фильмов.

Черт, а ведь я не играл в театре уже больше 20 лет. Вот что действительно страшно.

Пожалуй, я не сыграл ни в одной комедии. Думаю, это замкнутый круг: мне не предлагают комедии, потому что я себя в них не зарекомендовал. А я себя в них не зарекомендовал, потому что мне их никогда не предлагали.

Я вот что думаю: не можешь сделать по-честному — вообще не берись.

После «Властелина колец» писем от поклонников стало так много, что я просто перестал на них отвечать. По-моему, это честно: на всех у меня не хватит времени, а отвечать некоторым выборочно — значит обидеть всех остальных.

Когда выходит моя новая книга (Мортенсен — автор ряда книг, где помимо стихов содержатся его фотографии и картины. — Esquire), и я раздаю автографы, на встречу приходят, как правило, те, для кого я — звезда «Властелина колец». Они приходят за автографом актера, и им плевать на автограф поэта. Но меня это не волнует. Ведь если они получают в руки мою книгу, полдела уже сделано.

Пожалуй, больше всего я уважаю тех, кто приходит на встречу вовремя.

Я люблю сладкое. И что такого? Шоколад вообще, по-моему, полезен для пищеварения. А даже если нет, я все равно ем его очень много, особенно горького.

В мире нет более воодушевляющей вещи, чем риск.

Мне жалко, что люди забыли простую истину: в твоем последнем костюме не будет карманов.

В детстве я хотел быть викингом.